минута — это кусочек вечности
upd Собирался обработать и сдать фотосет по Невесте Чаки, а вместо этого накатал ещё текста. Теперь это наконец-то становится похоже на фик с пейрингом.
Фэндом: DC
Планируется Джейсон/Дик, но что-то я уже ни в чем не уверен. Пока там много космоса и мало взаимоотношений.
Часть 1 3675 год. Космос, Система 49.
Смазанное варпом пространство, выглядящее как мерцающий синий туннель, через который проглядывал окружающий космос, наконец-то замерло, проясняясь. Он любил огни варп-скачка, перебрасывающего на огромные расстояния иногда через всю обозримую на мониторе систему и даже дальше. Это была скорость, драйв и риск. Впишешься или бортовой компьютер заглючит, и тебя размажет по космическому мусору? Синие всполохи были как сама жизнь, сам космос был полон жизни, объектов, движения. Непроглядная тьма существовала только в двух местах – в черной дыре и… В сердце Готэма.
И сейчас Готэм, одна из самых больших станций подпространства, была на всех его мониторах – стоит только оторвать взгляд от приборной панели, и вот уже черная громадина сияет своими тускло-оранжевыми огнями. Такие же яркие, как и в остальном космическом пространстве, изображающие жизнь и цивилизацию, прячущие темные закоулки и трубы ядовитых отходов. О, эта неповторимая атмосфера масок и притворства, скрывающая истинное лицо.
Он много всего повидал – разные уголки космоса от самых ярких до самых мрачных и отвратительных. Но только это место вызывало ни с чем не сравнимые чувства, красную пелену перед глазами и желание убивать такой силы, что пальцы сами собой изо всех сил сжимались в кулак, а лицо перекашивала неприятная улыбка. Едва-едва могла тягаться только Тортуга с её разбродом и шатанием, постоянным пьяным угаром и наркотическим сном. Но все это было честным – напоказ, без Лиги Стали и попыток строить из себя культурное общество.
И если на чертовой Тортуге собирался сброд со всего света – пираты, наемники, контрабандисты, то Готэм была пристанищем для настоящих психов. Обезумевшие мясники, психопаты, одержимые, облученные радиацией или зараженные – все уроды с большей части космоса содержались здесь в колонии «Аркхэм». Несложно догадаться, что побеги были явлением нередким. И крайне кровопролитным. Если вообще можно говорить об особом кровопролитии в вакууме.
Корабль постепенно приближался к докам и теперь эта огромная махина прочного сплава и огней закрывала собой весь передний экран. Чтобы увидеть этот черный металл с символом Лиги, определенно стоило умереть и вернуться.
Да, теперь он определенно был дома.
Пришло время платить по счетам.
За годы до. Станция Готэм, Сектор 13.
Жизнь в самых отдаленных отсеках станции напоминала плесень. Черная, противная, она все равно постепенно взрастала там, где ничего теоретически выжить не должно, впитывая последние крохи влаги из химических отходов, из мусора, которого не до конца переработал город. Все это копилось здесь и на выходе выдавало невозможное – новую жизнь!
Но какую? Естественно, эта жизнь была подобна тому, из чего выросла – грязи, отходам с запахом самых ядреных очистительных средств, химикатам, светящимися от собственной облученности. Это были преступники, собравшие недостающие конечности из мусора, уроды, мутанты и просто озлобленные нелюди, привыкшие, как пресловутая плесень, выживать в любой ситуации.
Он был таким же. Не с самого начала, но очень скоро пришлось научиться приспосабливаться, стать частью черного месива, которое тянуло свои щупальца ко всем, кто к нему не относился. И оно поглощало быстро, очень быстро. А дальше выживал тот, кто не переварился, а стал частью.
Джейсон был очень наглым и перевариваться совсем не хотел.
Потому жестяной контейнер стал ему новым домом, складом и убежищем, а Сектор 13, именуемый также в народе Сектором Преступлений – местом постоянной прописки. Нет, конечно, никто и не стал бы пытаться провести учет населения в этом хранилище отбросов со всей станции, но разве не приятнее, когда можешь хоть к чему-то себя причислить, когда у тебя не осталось ни родственников, ни документов и никакой реальной собственности?
И да. Так действительно было не всегда. Он еще мог припомнить моменты из детства, когда он, его мать и эпизодически появляющийся отец жили совсем иначе. У них была своя квартира, если так можно назвать небольшую комнатушку, но она была просторной, с имитацией окна, в котором – он еще помнил – можно было переключать виды на зеленые луга. Черт дери! Как он любил тогда смотреть на колышущуюся проекцию травы, она казалось такой спокойной, почти реальной и сами собой в голову приходили мысли, что все будет хорошо.
А еще у них всегда была хоть какая-то еда, мебель. Но все это меркло по сравнению с главным – добротой матери. Даже в самые хреновые моменты она была рядом: и когда отец приходил пьяный, и когда он пропал, и когда она сама уже не могла ходить, когда перестала улыбаться. Она была рядом.
В последние годы, мама сидела на джете – местном дешевом наркотике, варившемся буквально на коленке из подручных химикатов. Он забирал боль от любой болезни и скрадывал чувство обреченности, но как настоящий джет выбрасывает плазму, так и эта наркота вытягивала из человека всю жизнь. Джейсон ненавидел джет, ненавидел тех, кто его варил, кто его продавал, почти ненавидел свою мать, которая сдалась этой отраве, больше всего на свете ненавидел себя – и все равно всеми правдами и неправдами доставал ей новую дозу, чтобы протянуть её жизнь ещё хотя бы немного.
Временами начинало казаться, что будет проще, если она просто умрет. И Тодд ненавидел себя еще сильнее за эти мысли первое время. Но вот это случилось. И что? Проще не стало. Стало пусто. Стало незачем. Незачем надрываться, куда-то бежать, что-то делать. А также стала безразлична собственная жизнь. Не до того, конечно, чтобы кидаться в люк без скафандра или придумывать другие способы суицида, но как-то… ценность терялась.
Теперь он жил только для себя, но радости не было. Ничего не было. Только инстинкт выживания. Пусть Джей и был всего лишь мелким пацаном, положиться теперь можно было только на эту разновидность природного чутья.
И инстинкт выживания сейчас твердил, что нужно как можно скорее выходить на промысел, если Джейсон не хочет загнуться от голода через неделю. Пожить, хоть и бесцельно, пока хотелось, так что пришлось брать себя в руки и оторваться от перелистывания картинок на разваливающемся планшете, давно и успешно уведенным из какого-то магазина старья.
Жизнь многому учит, особенно если мы говорим о жизни за чертой бедности. Например, Джейсона эта порой капризная дама научила как при помощи грубого куска железки с резьбой на конце и пары проводов отдирать все надежно и не очень прикрученное к кораблям. Доки были в более приличной части станции, но все еще находились безумцы, бросающие свои суденышки в этом Секторе. «Постоит пять минут – ничего не случится», - думали наверно они, своей наивностью обеспечивая едой Тодда и ему подобных.
Пробираясь среди мрачных улиц, больше похожих на огромное скопление жестяных ящиков, мальчишка был готов увидеть что-то наподобие дешевого фрегата, выглядящего так, будто собран из проводов и металла с ближайшей помойки, - они тут были частыми «гостями». Но сегодня госпожа Удача не просто улыбалась, а просто слепила улыбкой из адамантия. В одном из проулков перед Джейсоном предстал настоящий крейсер, черный, с начищенными до почти зеркального блеска пластинами и даже с виду нашпигованный электроникой по самое не хочу. Не успев закрыть сам собой приоткрывшийся в восхищении рот, Тодд поспешил к задней части корабля, где были прикреплены ускорители.
О, как они могли, наверное, зареветь, разгоняя корабль до бешеных скоростей! И начисто оторвать парнишке руки потоком частиц. Но глаза боятся – руки делают, и ломик уже приспособлен к делу. Что удивительно, никакой особой системы защиты включено не было, только простая блокировка, отключить которую – дело пяти минут для любого хоть сколько-нибудь опытного взломщика.
Будь Джейсон хоть немного постарше, он бы обошел такой корабль третьей дорогой, серьезно. Боевой крейсер, который не попытался взвыть системой тревоги, а тем более оставленный в таком месте – это ли ни причина для подозрений? Настоящий сыр в мышеловке!
Но Тодд был молод, не очень осторожен и очень восхищен. Что удивительно, первый модуль ускорителя был уже успешно снят, но ничего так и не произошло. Для закрепления эффекта мальчишка открутил еще и второй – больше за раз ему было не унести, даже волоча за собой по земле. Теперь надо было возвращаться. Вряд ли обладатель корабля ушел надолго и уж точно он будет крайне не рад пропаже дорогущих ускорителей.
Дотащить модули было сложно, но мальчишка был упрям, потому таки доволок оба в своё логово. Пусть они и были теперь немного испачканными, но в цене не потеряли и все так же заманчиво блестели черным покрытием. В принципе, их бы хватило на месяц-другой нормальной жизни, но если собрать их все… Черт! Тогда можно было бы вообще не волноваться за свое пропитание долгое, долгое время. И не воровать снова.
По сути он вообще не был фанатом воровства, но приходилось идти на это ради выживания. А вдруг обладатель крейсера так и не вернулся? Искушение было велико.
Что же… Он только сходит, осмотрится и ничего такого. Если заметит служителей порядка – сразу даст деру или сделает вид, что просто прогуливался. С ломом, да. Но сектор подходящий, тут можно и с лазером ради спокойствия разгуливать.
По знакомым проулкам вернуться на нужное место не составило труда и – о чудо! – крузак все еще стоял на том же месте. Еще раз выглянув из-за угла и убедившись в отсутствии других претендентов пустить на запчасти это чудное судно, Джейсон покинул своё укрытие и деловито отправился доделывать начатое.
- Ну что, пришел закончить работу, парень?
- Упс…
Вот теперь до Джея дошло и то, почему такое навороченное судно стоит почти без охраны, и то, что он крупно облажался, не присмотревшись в темноте к знаку, нанесенному на корпус корабля и - что было хуже всего – кем являлся крайне известный в преступных и не очень кругах разгневанный владелец крейсера.
Бэтмен возвышался над ним, закрывая собой далекий свет основных огней станции. | 1 - Ficbook
Часть 2 | 2 - Ficbook
Часть 3 | 3 - Ficbook
обзорам:
Вдохновляющее:
Фэндом: DC
Планируется Джейсон/Дик, но что-то я уже ни в чем не уверен. Пока там много космоса и мало взаимоотношений.
Часть 1 3675 год. Космос, Система 49.
Смазанное варпом пространство, выглядящее как мерцающий синий туннель, через который проглядывал окружающий космос, наконец-то замерло, проясняясь. Он любил огни варп-скачка, перебрасывающего на огромные расстояния иногда через всю обозримую на мониторе систему и даже дальше. Это была скорость, драйв и риск. Впишешься или бортовой компьютер заглючит, и тебя размажет по космическому мусору? Синие всполохи были как сама жизнь, сам космос был полон жизни, объектов, движения. Непроглядная тьма существовала только в двух местах – в черной дыре и… В сердце Готэма.
И сейчас Готэм, одна из самых больших станций подпространства, была на всех его мониторах – стоит только оторвать взгляд от приборной панели, и вот уже черная громадина сияет своими тускло-оранжевыми огнями. Такие же яркие, как и в остальном космическом пространстве, изображающие жизнь и цивилизацию, прячущие темные закоулки и трубы ядовитых отходов. О, эта неповторимая атмосфера масок и притворства, скрывающая истинное лицо.
Он много всего повидал – разные уголки космоса от самых ярких до самых мрачных и отвратительных. Но только это место вызывало ни с чем не сравнимые чувства, красную пелену перед глазами и желание убивать такой силы, что пальцы сами собой изо всех сил сжимались в кулак, а лицо перекашивала неприятная улыбка. Едва-едва могла тягаться только Тортуга с её разбродом и шатанием, постоянным пьяным угаром и наркотическим сном. Но все это было честным – напоказ, без Лиги Стали и попыток строить из себя культурное общество.
И если на чертовой Тортуге собирался сброд со всего света – пираты, наемники, контрабандисты, то Готэм была пристанищем для настоящих психов. Обезумевшие мясники, психопаты, одержимые, облученные радиацией или зараженные – все уроды с большей части космоса содержались здесь в колонии «Аркхэм». Несложно догадаться, что побеги были явлением нередким. И крайне кровопролитным. Если вообще можно говорить об особом кровопролитии в вакууме.
Корабль постепенно приближался к докам и теперь эта огромная махина прочного сплава и огней закрывала собой весь передний экран. Чтобы увидеть этот черный металл с символом Лиги, определенно стоило умереть и вернуться.
Да, теперь он определенно был дома.
Пришло время платить по счетам.
За годы до. Станция Готэм, Сектор 13.
Жизнь в самых отдаленных отсеках станции напоминала плесень. Черная, противная, она все равно постепенно взрастала там, где ничего теоретически выжить не должно, впитывая последние крохи влаги из химических отходов, из мусора, которого не до конца переработал город. Все это копилось здесь и на выходе выдавало невозможное – новую жизнь!
Но какую? Естественно, эта жизнь была подобна тому, из чего выросла – грязи, отходам с запахом самых ядреных очистительных средств, химикатам, светящимися от собственной облученности. Это были преступники, собравшие недостающие конечности из мусора, уроды, мутанты и просто озлобленные нелюди, привыкшие, как пресловутая плесень, выживать в любой ситуации.
Он был таким же. Не с самого начала, но очень скоро пришлось научиться приспосабливаться, стать частью черного месива, которое тянуло свои щупальца ко всем, кто к нему не относился. И оно поглощало быстро, очень быстро. А дальше выживал тот, кто не переварился, а стал частью.
Джейсон был очень наглым и перевариваться совсем не хотел.
Потому жестяной контейнер стал ему новым домом, складом и убежищем, а Сектор 13, именуемый также в народе Сектором Преступлений – местом постоянной прописки. Нет, конечно, никто и не стал бы пытаться провести учет населения в этом хранилище отбросов со всей станции, но разве не приятнее, когда можешь хоть к чему-то себя причислить, когда у тебя не осталось ни родственников, ни документов и никакой реальной собственности?
И да. Так действительно было не всегда. Он еще мог припомнить моменты из детства, когда он, его мать и эпизодически появляющийся отец жили совсем иначе. У них была своя квартира, если так можно назвать небольшую комнатушку, но она была просторной, с имитацией окна, в котором – он еще помнил – можно было переключать виды на зеленые луга. Черт дери! Как он любил тогда смотреть на колышущуюся проекцию травы, она казалось такой спокойной, почти реальной и сами собой в голову приходили мысли, что все будет хорошо.
А еще у них всегда была хоть какая-то еда, мебель. Но все это меркло по сравнению с главным – добротой матери. Даже в самые хреновые моменты она была рядом: и когда отец приходил пьяный, и когда он пропал, и когда она сама уже не могла ходить, когда перестала улыбаться. Она была рядом.
В последние годы, мама сидела на джете – местном дешевом наркотике, варившемся буквально на коленке из подручных химикатов. Он забирал боль от любой болезни и скрадывал чувство обреченности, но как настоящий джет выбрасывает плазму, так и эта наркота вытягивала из человека всю жизнь. Джейсон ненавидел джет, ненавидел тех, кто его варил, кто его продавал, почти ненавидел свою мать, которая сдалась этой отраве, больше всего на свете ненавидел себя – и все равно всеми правдами и неправдами доставал ей новую дозу, чтобы протянуть её жизнь ещё хотя бы немного.
Временами начинало казаться, что будет проще, если она просто умрет. И Тодд ненавидел себя еще сильнее за эти мысли первое время. Но вот это случилось. И что? Проще не стало. Стало пусто. Стало незачем. Незачем надрываться, куда-то бежать, что-то делать. А также стала безразлична собственная жизнь. Не до того, конечно, чтобы кидаться в люк без скафандра или придумывать другие способы суицида, но как-то… ценность терялась.
Теперь он жил только для себя, но радости не было. Ничего не было. Только инстинкт выживания. Пусть Джей и был всего лишь мелким пацаном, положиться теперь можно было только на эту разновидность природного чутья.
И инстинкт выживания сейчас твердил, что нужно как можно скорее выходить на промысел, если Джейсон не хочет загнуться от голода через неделю. Пожить, хоть и бесцельно, пока хотелось, так что пришлось брать себя в руки и оторваться от перелистывания картинок на разваливающемся планшете, давно и успешно уведенным из какого-то магазина старья.
Жизнь многому учит, особенно если мы говорим о жизни за чертой бедности. Например, Джейсона эта порой капризная дама научила как при помощи грубого куска железки с резьбой на конце и пары проводов отдирать все надежно и не очень прикрученное к кораблям. Доки были в более приличной части станции, но все еще находились безумцы, бросающие свои суденышки в этом Секторе. «Постоит пять минут – ничего не случится», - думали наверно они, своей наивностью обеспечивая едой Тодда и ему подобных.
Пробираясь среди мрачных улиц, больше похожих на огромное скопление жестяных ящиков, мальчишка был готов увидеть что-то наподобие дешевого фрегата, выглядящего так, будто собран из проводов и металла с ближайшей помойки, - они тут были частыми «гостями». Но сегодня госпожа Удача не просто улыбалась, а просто слепила улыбкой из адамантия. В одном из проулков перед Джейсоном предстал настоящий крейсер, черный, с начищенными до почти зеркального блеска пластинами и даже с виду нашпигованный электроникой по самое не хочу. Не успев закрыть сам собой приоткрывшийся в восхищении рот, Тодд поспешил к задней части корабля, где были прикреплены ускорители.
О, как они могли, наверное, зареветь, разгоняя корабль до бешеных скоростей! И начисто оторвать парнишке руки потоком частиц. Но глаза боятся – руки делают, и ломик уже приспособлен к делу. Что удивительно, никакой особой системы защиты включено не было, только простая блокировка, отключить которую – дело пяти минут для любого хоть сколько-нибудь опытного взломщика.
Будь Джейсон хоть немного постарше, он бы обошел такой корабль третьей дорогой, серьезно. Боевой крейсер, который не попытался взвыть системой тревоги, а тем более оставленный в таком месте – это ли ни причина для подозрений? Настоящий сыр в мышеловке!
Но Тодд был молод, не очень осторожен и очень восхищен. Что удивительно, первый модуль ускорителя был уже успешно снят, но ничего так и не произошло. Для закрепления эффекта мальчишка открутил еще и второй – больше за раз ему было не унести, даже волоча за собой по земле. Теперь надо было возвращаться. Вряд ли обладатель корабля ушел надолго и уж точно он будет крайне не рад пропаже дорогущих ускорителей.
Дотащить модули было сложно, но мальчишка был упрям, потому таки доволок оба в своё логово. Пусть они и были теперь немного испачканными, но в цене не потеряли и все так же заманчиво блестели черным покрытием. В принципе, их бы хватило на месяц-другой нормальной жизни, но если собрать их все… Черт! Тогда можно было бы вообще не волноваться за свое пропитание долгое, долгое время. И не воровать снова.
По сути он вообще не был фанатом воровства, но приходилось идти на это ради выживания. А вдруг обладатель крейсера так и не вернулся? Искушение было велико.
Что же… Он только сходит, осмотрится и ничего такого. Если заметит служителей порядка – сразу даст деру или сделает вид, что просто прогуливался. С ломом, да. Но сектор подходящий, тут можно и с лазером ради спокойствия разгуливать.
По знакомым проулкам вернуться на нужное место не составило труда и – о чудо! – крузак все еще стоял на том же месте. Еще раз выглянув из-за угла и убедившись в отсутствии других претендентов пустить на запчасти это чудное судно, Джейсон покинул своё укрытие и деловито отправился доделывать начатое.
- Ну что, пришел закончить работу, парень?
- Упс…
Вот теперь до Джея дошло и то, почему такое навороченное судно стоит почти без охраны, и то, что он крупно облажался, не присмотревшись в темноте к знаку, нанесенному на корпус корабля и - что было хуже всего – кем являлся крайне известный в преступных и не очень кругах разгневанный владелец крейсера.
Бэтмен возвышался над ним, закрывая собой далекий свет основных огней станции. | 1 - Ficbook
Часть 2 | 2 - Ficbook
Часть 3 | 3 - Ficbook
обзорам:
Вдохновляющее:
Push me down Humiliate me
But I'll never hit the ground
Because the hatred inside my veins
Will never let me down
But I'll never hit the ground
Because the hatred inside my veins
Will never let me down
@темы: путешественник и творчество