ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Много текста и не очень праздничного. Конкретного описания сцен жестокости нет, но все где-то около рейтинга R. Отрывок из детектива, который я давно создал в голове, но не как не перенесу на печать, поскольку объем работы просто ужасает.
Муха лениво ползет по стене, сейчас канун Рождества, но черт возьми, ей абсолютно некуда спешить. Праздничный стол накрыт и её маленькое волосатое черное тельце с блестящими крылышками отражается в его глазах.
читать дальшеГлаза, кстати, очень красивые: радужка голубая с вкраплениями серого и еле заметных черных линий, в красно-белом обрамлении от лопнувших сосудов, а зрачок чуть расширенный и теперь навсегда замерзший, лучше всякого выражения лица передающий осознание и неверие. Все это в обрамлении длинных черных ресниц, которые некогда были аккуратно накрашены тушью, теперь размазанной под глазами черной грязью. В остальном лицо прекрасно: с перекошенным ртом и искусанными в кровь полноватыми губами, красивыми ровно очерченными бровями, прямым носом, идеальными скулами, гладкой кожей без изъяна, требовавшей в свое время много усилий. Вот только волосы спутаны как копна соломы, явно некогда цвета блонд, который уже начал основательно выцветать. Спутанные, будто пыльные, и в кусках кровавой корки – совсем не похоже на праздничную упаковку. Впрочем, муха не придирчива к таким мелочам.
Её праздничный стол причудливой формы: одна рука вытянута вперед, будто пытаясь дотянуться до чего-то, но кисть неестественно вывернута ладонью наружу, прямо сине-черными синяками на запястье кверху. Вторая рука – левая - прижата в защитном жесте к груди, явно чтобы прикрыть стыдливо торчащие из-под кожи ребра. Спина же наоборот – своей сгорбленностью выставляет нутро и кости напоказ, будто в мясной лавке. Тело как будто бежит от чего-то: одна нога бессильно волочится сзади, а другая присогнута в колене, изображая движение. Движение, которое застыло в пространстве. Но пространство и время немилосердны - все это было бы недостижимо без чужого вмешательства, и муха благодарит в мыслях мастера, оставившего ей этот чудный подарок.
Черный гибкий и прочный тонкий трос проходит под головой, заставляя смотреть вперед, не связывая, а как бы придерживая, помогая. Крепление уходит под потолок к надежно вбитым крюкам - кто-то с кропотливо и вдумчиво подошел к созданию этой поддержки, потратил много времени и сил. Трос так же свисающей змеёй удерживает руки у запястий и локтей, нежной удавкой прихватывает под плечами и коленом, не давая обвалиться. Красное мясо и черный цвет, не коснувшиеся только лица, и никакой одежды. Бесстыдно, дешево, дорого и извращенно-обольстительно. Да, Кэрис была бы довольна тем, какой её увидит публика в последний раз. Забитой насмерть, испуганной, готовой обещать что угодно единственному существу, которому это не нужно. Бегущей и бичуемой бесами. Или бесом? Не так уж важно.
Обед подан.